«Учитель почти никогда не является клиентом образовательных сервисов»

Юрий Куприянов

Эксперт в управлении продуктами в области EdTech, IT-архитектор, аналитик. Ведущий тренер в школе системного анализа Systems.Education. Автор канала «Системный сдвиг». Был директором по продукту Национальной платформы «Открытое образование», техническим директором конференции EdCrunch и конкурса «iУчитель», главным архитектором платформы Университета 2035, управлял продуктовым развитием Московской электронной школы. Преподавал в МИЭМ, МФТИ, ВШЭ.

Перед началом учебного года Юрий Куприянов опубликовал пост в «Фейсбуке»* о том, что для школьных учителей часто разрабатывают совсем не те образовательные продукты, которые им нужны. Например, до сих пор создаются новые «склады контента».

В колонке для Skillbox Media Юрий развивает эту тему и отвечает на вопросы, почему разработчики не учитывают потребности учителей и как новым цифровым продуктам в образовании найти свою аудиторию, несмотря на всё более сложное государственное регулирование.

Почему разработчики создают невостребованные решения

«Склад контента» — это самое простое, что можно придумать. Первое, что приходит в голову, когда люди вспоминают свой опыт обучения пятнадцати- или тридцатилетней давности и своё представление о работе учителя.

Что делает учитель в этом представлении? Он учит. Что значит «учит»? Стоит у доски и что-то рассказывает, иногда что-то пишет на доске, редко вывешивает какую-то картинку.

Помните, был такой термин «наглядное пособие»? Вот на складах контента в основном и лежат такие наглядные пособия, в лучшем случае. В худшем — это просто конспект речи учителя, обрамлённый милыми картинками.

Чем плохи наглядные пособия

Этот эффект давно известен в цифровизации как скевоморфизм, когда первая идея — просто повторить реальный объект в цифровом мире. Когда только появился графический интерфейс, дизайнеры тщательно перерисовывали предметы реального рабочего места на экране — рабочий стол, папки, мусорная корзина… Был даже проект интерфейса, в котором папку с файлами, чтобы открыть, нужно было «взять с полки» и «положить на стол».

Читайте также:

Скевоморфизм в онлайн-образовании: как он может менять обучение к худшему

Реальное использование показало, что это крайне неудобно и для новой среды нужны новые инструменты и приёмы. И даже если образовательный контент создаётся для режима демонстрации, как раньше наглядное пособие, он должен удивлять, а не просто дублировать слова учителя.

Довольно часто приходится видеть решения на базе виртуальной реальности, особенно в виде стартапов, которые страдают той же проблемой — бездумным переносом в VR копий реальных объектов. Само по себе это может вызвать разовое удивление, но для образовательного эффекта этого мало, нужна идея, нужно показать через виртуальную и дополненную реальность что-то, чего нельзя увидеть или сделать в обычном мире. Но такие решения требуют определённого пересмотра дидактики, а иногда и программы.

Здесь мы сталкиваемся с некоторым противоречием между возможностями доступных инструментов и целями обучения. Например, одна из первых лабораторных работ в курсе физики связана с определением единиц измерений и шкал приборов. Было бы бессмысленно переносить эту лабораторную работу в VR, как она есть. Измерять деления линейки в виртуальном мире с помощью высокотехнологичных контроллеров — явное применение инструмента не по назначению.

А вот показать ученику всю сложность измерений, соотношений, точности во всём объёме физических величин, «прокатить» его от самых маленьких объектов до самых больших, показать разницу величин наглядно, возможно, имеет смысл. Тут нужен поиск и переосмысление возможностей доступного инструментария.

Читайте также:

Как школы и вузы используют VR/AR технологии

Почему сервисы с образовательным контентом наполнены «мусором»

Создание контента, который будет удивлять, стоит дорого. И это ещё одна причина, по которой разработчики часто отдают контент на откуп самим учителям.

Но учителя не эксперты в создании контента! Да, среди них находятся единицы, может быть, десятки тех, кто может создать качественный контент на достойном уровне. Остальное, как и в любом UGC-проекте, — пустая порода, контент, который никогда никем не будет востребован. Известна статистика YouTube: более 60% всех просмотров приходится всего лишь на 0,42% каналов. Примерно такое соотношение стоит ожидать в любом UGC-проекте.

К сожалению, при этом нельзя отказаться от творчества остальных 99,58% пользователей — модель просто не будет работать. Поэтому все разработки, сосредоточенные на программном решении для хранения контента, а не на процессах создания и отбора качественного контента, обречены на 99,58% мусора на своих складах.

Ещё одна деталь, на которую часто не обращают внимания, — это учебная программа, или учебно-методический комплекс (УМК), объединяющий несколько учебников и несколько лет. Например, для начальной школы таких программ больше десятка, хотя в основном распространены два-три. В основной школе УМК разработаны для каждого предмета. Учебные программы всегда основаны на учебниках определённой серии.

Большинство учителей не разрабатывают собственные рабочие программы (хотя формально имеют на это право), они «идут по учебнику». В этом смысле дополнительный учебный контент должен быть привязан к определённому учебнику и содержательно, и по последовательности и логике изложения. И сделать универсальные атомарные единицы контента, подходящие под любой УМК, становится очень нетривиальной задачей.

А заявить, что сторонний контент соответствует УМК, сложно из-за авторских прав издательств учебников — они зорко следят за использованием своих торговых марок. Это ещё одна причина невостребованности хранилищ контента — отсутствие привязки к программе, которую использует учитель.

Возвращаясь же к работе учителя, хочется сказать, что педагог — не говорящая голова, транслирующая факты. Хороший учитель — проводник для учеников, создатель опыта, а хороший урок — событие. Это история, в которой ученик не пассивный слушатель, а деятельный участник. И цифровые технологии могут дать гораздо больше инструментов для включения ученика в процесс урока, добавить интерактивности и вовлечь в активное освоение знаний, а не просто слушание.

Читайте также:

Что такое активное обучение и насколько оно эффективно

Какие разработки действительно могут решить проблемы учителей

Традиционные жалобы учителей — «оставьте нас в покое и дайте уже нормально работать», «не лезьте к нам со своими предложениями, мы и так знаем, как учить». Жалуются на обилие бумажной работы, которая в случае систем электронного журнала превращается в борьбу с неудобными и плохо работающими интерфейсами.

Здесь можно посмотреть на опыт успешных цифровых сервисов, которые решают очень простые, немодные задачи: создание списков дел, работа с электронной почтой, календари. Казалось бы, что тут можно придумать, если электронная почта и средства работы с ней существуют больше 30 лет, и уже лет 15 идёт речь о скорой смерти этого средства общения? Тем не менее находятся стартапы, которые поднимают на флаг скорость и удобство работы, а также усиление при помощи средств искусственного интеллекта этого, казалось бы, устаревшего вида коммуникации.

Такие средства могли бы улучшить и работу учителя. Не нагружая дополнительной работой (ведение электронного журнала или подбор контента к уроку — дополнительная работа, и довольно кропотливая!), а снимая с учителя работу рутинную, ускоряя и помогая в нужный момент. К сожалению, создание таких средств требует тщательного анализа работы педагога, на что у большинства цифровых проектов не хватает ни возможностей, ни интереса.

Ещё одна традиционная проблема, отнимающая много времени, — проверка контрольных и домашних работ. Тут могли бы помочь цифровые домашние задания и тесты, но они практически дискредитировали себя — на каждое находится бот, который даёт ответ за ученика. Направление очень интересное, но требует решения проблемы автоматического подбора ответа и защиты от ленивых учеников.

При этом есть очень хорошие примеры интерактивного контента, вовлекающего учеников в работу, — разнообразные задания от сервисов H5P и LearningApps (к тому же доступные учителям для свободного использования), сервисы типа Mentimeter или Kahoot! , позволяющие быстро собирать ответы даже без применения учениками цифровых средств. Все эти сервисы использовало всё большее количество учителей, пока была такая возможность. Кроме того, существуют удачные решения по добавлению игровой составляющей в учебный процесс — ClassCraft или ClassDojo для начальной школы. В России, впрочем, использование таких сервисов исчисляется единицами классов и школ.

Как новому продукту «зайти» в школу

Крупные корпорации, занимавшиеся огромным рынком учебников, обратили, наконец, внимание на рынок цифровых решений и ведут атаку на него привычным способом — через лоббирование своих интересов и государственное регулирование.

Так что стратегически почти любой стартап в области массового (читай: государственного) школьного образования должен понимать, что его конечная точка — влиться в экосистему одного из окологосударственных стратегов. Отдельные проекты могут в полуэкспериментальном режиме заходить в ограниченное число школ, но когда они становятся массовыми, уход «под крышу» кого-то крупного неизбежен. То есть пока вы не очень большие и не очень заметные, можно работать напрямую со школами. Но захватить большую долю этого рынка у независимой компании не получится.

Читайте также:

Цитата недели: о невозможности строить EdTech в России без отношений с государством

При этом есть другой довольно успешно работающий способ — заходить не в школы, а в семьи через те же школы и учителей. Это вариант дополнительных занятий на электронных платформах, где не обязательна привязка к УМК, где нет лицензирования и верификации. Доступ к таким платформам зачастую распространяют сами учителя и школы, призывая к участию в олимпиадах и изучению дополнительных материалов. Регистрируя свой класс, учитель получает информацию об успехах учеников на платформе, формально никак не связанной с занятиями в школе. Соответственно, снимается и вопрос о махинациях с ответами — зачем, если оценку за них всё равно не ставят, ученик это делает из собственного интереса.

А если кто-то из родителей захочет расширить возможности и перейти на платный тариф (а многие хотят) — это решение родителя, школа тут ничего не навязывает. Получается, что параллельно с официальной образовательной системой существует система дополнительная, альтернативная, и обеспечивается она дополнительными расходами семей. В таком режиме работают практически все массовые частные проекты в сфере школьного образования.

Стоит ли стартапу нацеливаться на учительскую аудиторию

Учитель почти никогда не является клиентом образовательных сервисов. У него довольно много бесплатных сервисов, а зачастую за использование цифровых технологий ещё и доплачивают. Так что клиент в случае коммерческого сервиса, не принадлежащего государству, почти всегда семья. И оценку качества и результатов в данном случае осуществляет семья — на неё и стоит ориентироваться. В случае создания сервиса именно для учителей покупателем, как правило, является школа, а не отдельный учитель. А это уже работа с системой госзакупок и связанные с ней дополнительные затраты и риски поставщика.

Рынок контента и сервисов для частных репетиторов, кажется, схож с рынком контента для учителей, за исключением того, что нет школы, которая бы за них платила, и государства, которое бы доплачивало за использование электронных средств. Поэтому репетиторы стремятся вкладывать собственные деньги прежде всего в маркетинг и в самые необходимые средства обеспечения собственной работы — сервисы онлайн-конференций и электронных досок для совместного рисования. Для проведения занятий им хватает имеющихся в свободном доступе конструкторов тестов и заданий, и использование здесь каких-то предложений по контенту, кажется, не имеет большого рынка.

* Решением суда запрещена «деятельность компании Meta Platforms Inc. по реализации продуктов — социальных сетей Facebook и Instagram на территории Российской Федерации по основаниям осуществления экстремистской деятельности».