Америка в Америке. Как Норман Роквелл писал идеальный портрет нации

Художник Норман Роквелл писал Америку, которой никогда и не существовало, — и именно поэтому она стала настоящей. Его картины превратились в визуальный код американской мечты, где каждый день — День благодарения, Суперкубок или выборы президента, где каждый сосед готов тебя выслушать, обнять и поддержать.

Рассказываем о его самых значимых работах и показываем, как его наследие определяет американскую поп-культуру.

Мальчишки да собаки как национальная идея

Роквелл начал как «мальчишеский иллюстратор» — так его окрестили критики, когда в 1916 году двадцатидвухлетний художник продал свою первую обложку в The Saturday Evening Post. На иллюстрации Boy with Baby Carriage изображён подросток, который везёт коляску с младенцем — и по пути встречает своих друзей в бейсбольной форме. Мальчик смущён: его застали за «женским» занятием.

Детская травма становится для автора творческим драйвером. Роквелл создаёт идеальных американских мальчишек — тех, кем сам так и не смог стать. На иллюстрации No Swimming его герои купаются в запрещённых местах, стреляют из рогаток. На других — играют в марблс, дружат с дворнягами. 

Они живут в иллюзорно-счастливом мире, где взрослые с пониманием относятся к шалостям детей.

«Доктор и кукла», 1929 год: врач серьёзно «слушает» игрушку маленькой пациентки стетоскопом. В кабинете уютный беспорядок, на стене репродукция Рембрандта, на столе — оплывшие свечи. Настоящий доктор не просто лечит — он понимает детские переживания, и он включился в игру.

Город маленький, метафора большая

В 1938 году Роквелл переезжает из Нью-Йорка в крошечный Арлингтон штата Вермонт — городок с населением в 1400 человек. Именно здесь он находит ту самую настоящую Америку, которую хочет визуализировать. 

В Арлингтоне Роквелл создаёт целую галерею архетипических типажей на основе собственных соседей. 

• Почтмейстер Ниппи Нойс с выдающимся животом здесь позирует для образов врачей и судей. 
• Констебль Харви Маки — для полицейских. 
• Местный механик Карл Хесс становится героем знаменитой «Свободы речи». 

Таким образом обычный человек становился не просто частью фигуративной живописи, но фактическим символом страны.

Иллюстрации Роквелла говорят: настоящая Америка — не небоскрёбы Нью-Йорка. Не фабрики Детройта, пляжи Лос-Анджелеса или хиппи Сан-Франциско. Америка — это родные поздравляют бабушку с Рождеством, сын возвращается из летнего лагеря на природе, инженер трудится на благо страны, любимый игрок подписывает пойманный мяч, бойскауту вручают почётный значок.

Техничность как арт-позиция

Роквелл был бесконечно одержим деталями; он заставлял моделей позировать часами ради правильного изгиба пальца или складки на рубашке. 

Такая дотошность была не просто профессиональной привычкой, а скорее идеологическим выбором в художественной борьбе: в мире, где авангардисты размывали формы, разрушали перспективу и каноны, Роквелл отстаивал идеи фигуративности и предельной ясности.

Четыре свободы. От пропаганды к иконе

В 1943 году, в разгар Второй мировой, Роквелл пишет серию «Четыре свободы» (Four Freedoms), свои «военные плакаты». Это картины маслом с сюжетами, основанными на речи президента Рузвельта, но художник переводит высокую политическую риторику на язык обыденности. И — иконописные композиции.

• Уже упомянутая «Свобода речи» (Freedom of Speech) показывает рабочего в потёртой куртке, который решительно встаёт на городском собрании среди людей в костюмах и галстуках. 

• «Свобода от нужды» — это ужин большой полной семьи в День благодарения с огромной индейкой. 

• «Свобода вероисповедания» объединяет людей разных конфессий в одной молитве за мир. 

• «Свобода от страха» изображает родителей, укладывающих детей спать, но в руках у отца газета с новостями о бомбёжках.

«Президент пьёт колу, Лиз Тейлор пьёт колу и, только подумай, — ты тоже пьёшь колу», — так Энди Уорхол объяснял демократичность американской культуры. Роквелл мыслил абсолютно так же: свобода — не эфемерная абстрактная концепция, она суть право обычного человека жить обычной жизнью.

Америка на экспорт

Картины и иллюстрации Роквелла, по сути, превратились в культурный экспорт, и мир узнавал Америку через визуальные образы, которые он создал. Но иронично, что сам художник прекрасно понимал условность и искусственность такого мира. 

Революция будет нарисована

К началу 1960-х Норман Роквелл уже не просто иллюстратор — он в статусе живой легенды. Именно тогда, в свои почти 70 лет, он совершает разворот на 180°. Человек, полвека писавший идиллические зарисовки прекрасной американской жизни, вдруг берётся за острые социальные темы.

14 января 1964 года журнал Look выходит с работой Роквелла «Проблема, с которой мы живём» (The Problem We All Live With). Шестилетняя афроамериканка в платьице шагает в школу в сопровождении (или под конвоем?) федеральных маршалов. На стене за спиной ребёнка — расистские граффити и следы от брошенного помидора. Это была история Руби Бриджес, первой темнокожей ученицы «белой» школы в Новом Орлеане.

Позднее творчество автора — это уже не радостные и идеологические картины. Это попытка показать Америку не только такой, какой она хотела быть, но и той, что была на самом деле.

То, что Роквелл отошёл от стиля журнала Saturday Evening Post и стал делать иллюстрации для Look, символизировало смену эпох в его творчестве. Если раньше он создавал утешительные образы семейного счастья и соседской взаимопомощи, то теперь обратился к болезненным точкам американского общества.

Murder in Mississippi («Убийство в Миссисипи («Южное правосудие»)», 1965) посвящена трём активистам движения за гражданские права, которых убили куклуксклановцы. Работа New Kids in the Neighborhood («Новые ребята по соседству», 1967) изображает встречу белых и чёрных детей в «приличном» пригороде. 

Картины вызывают шквал критики от верных поклонников Роквелла. Читатели пишут больше 60 000 писем в журнал: зачем их любимый художник лезет в политику? 

Роквеллу всё равно.

Командировка на другую сторону

В 1967 году Роквелл получает неожиданное предложение — поехать в СССР в рамках культурного обмена. Для художника, всю жизнь воспевавшего американские ценности, такая поездка сродни полёту на Луну.

В Москве он рисует портреты обычных советских людей — старушек в платках, рабочих, детей. Его поражает, насколько они похожи на его американских героев. «Люди везде одинаковые», — пишет он в дневнике.

Знаковая программная работа Russian Schoolroom (1967) изображает советских пионеров на уроке. Роквелл написал одного из учеников выглядывающим в окно — советские чиновники запротестовали: все дети должны смотреть на учителя и на бюст вождя. Но Роквелл сделал по-своему.

Следующая жизнь — в поп-культуре

В 1968 году в галерее Данэнберга на Мэдисон-авеню открывается первая персональная выставка Роквелла в Нью-Йорке. Неожиданно работы автора предстают не как коммерческая иллюстрация, а как подлинное искусство.

Энди Уорхол впоследствии приобретает несколько работ Роквелла для личной коллекции. Виллем де Кунинг восхищается техникой автора. 

Роквелл рисует в своей узнаваемой манере обложку для альбома The Live Adventures of Mike Bloomfield and Al Kooper — портрет двух рок-музыкантов. Альбом становится одним из символов 1960-х, а работа Роквелла — мостом между поколениями.

Нет Америки без Роквелла

К концу жизни Роквелла его имя стало прилагательным. «Роквелловский» стало означать «идиллический», «домашний», «воистину американский».

Норману Роквеллу удалось создать визуальный код американской идентичности. Его «Четыре свободы» до сих пор висят в школах и государственных учреждениях. Работы «Домой на день Благодарения» (1945), «Барбершоп Шаффлтона» (1950), «Беглец» (1958) сформировали представления о том, какой должна быть «настоящая» Америка — добросердечной, справедливой и свободной страной, где важен каждый человек.

«Тройной автопортрет» (1960) с орлом, венчающим раму зеркала, стал метафорой американского искусства — одновременно самоуверенного и самоироничного.

Это было главное достижение Роквелла — смешать высокое и массовое. Художник показал: искусство может быть одновременно популярным и значимым, развлекательным и глубоким. В то время, когда интеллектуалы превозносили элитарность и всё выше поднимали порог вхождения в «искусство», он говорил с людьми на понятном им языке.

Благодаря его взгляду на мир американцы увидели свою страну глазами художника — и поверили, что она действительно может стать лучше.

Роквелл умер в 1978 году в своём доме в Стокбридже; его студия стала полноценным музеем художника.

В 2019 году певица Лана Дель Рей называет свой альбом Norman Fucking Rockwell!