Алексей Сухоруков: «На российском рынке IT-вакансий — катастрофа»

Российские айтишники зарабатывают меньше украинских и белорусских

В Новосибирске услуги разработчика стоят меньше, чем в Москве и Санкт-Петербурге, процентов на тридцать. А если новосибирская компания откроет офис в Томске, там зарплаты будут ещё ниже. При этом в Украине и Беларуси IT-специалисты в среднем зарабатывают больше, чем в России. И на то есть причины:

• Разница в часовых поясах. При разнице в 4 часа и более нарушается рабочий график и каналы коммуникации. Поэтому западным компаниям удобнее нанимать на аутсорс сотрудников из более близких часовых поясов. Если Москва ещё может потягаться с Киевом по удобству, то Новосибирск — точно нет.
• Близость к Европе. Из Москвы попасть в Европу гораздо проще, чем из Сибири. А из Киева вообще можно доехать на автомобиле до приличного европейского города за пару часов. А там уже европейская зарплата. Из условного Омска в Европу так просто не сбежишь.
• Внешняя направленность рынка. В Беларуси и Украине большую часть рынка труда составляет аутсорсинг — работа на западные компании. В России ситуация похожая, но здесь также есть «СберТех», «Яндекс» и другие IT-гиганты. А вот украинские и белорусские компании вывезли свои продукты в другие страны. Поэтому внутреннего рынка там практически нет.
• Распространённость профильного образования. Система высшего образования Украины и Беларуси быстро перестроилась на выпуск большого количества IT-специалистов.
• Владение английским. В Украине примерно 80% IT-специалистов знают английский язык, а в России — всего лишь около 20%. И даже среди этих 20% только каждый десятый сможет успешно пройти интервью на английском языке. Поэтому западные компании чаще обращают внимание на украинских и белорусских разработчиков.

На рынке не хватает IT-специалистов

В 2005 году, когда я только начал заниматься бизнесом по поиску и найму IT-специалистов, в России уже был кадровый голод. В то время компании забирали с руками и ногами любого, кто мог похвастаться знаниями чуть выше среднего. На софт-скиллы вообще не смотрели: лишь бы кандидат умел программировать.

Кризис 2008 года заставил бизнес пересмотреть своё отношение к подбору специалистов. Начали обращать внимание на опыт и мотивацию. Процесс отбора стал сложнее, а требования — жёстче, поэтому получить работу стало в 10 раз сложнее. Компании поняли, что лучше нанимать не просто разработчиков, а тех, кто соответствует их корпоративной культуре и готов остаться надолго. Бизнесу выгоднее играть вдолгую, нанимая сотрудников, а не менять их как перчатки.

В середине девяностых программисты в России были нужны только в институтах и иногда на заводах. IT-индустрии как самостоятельной отрасли ещё не было.

Бум доткомов привёл к развитию аутсорсинга в России. А после своего обрушения оставил IT-индустрию, состоящую из аутсорсинговых, продуктовых и телекоммуникационных компаний.

Потом появились «Яндекс», Rambler и другие крупные компании. А потом IT-отрасль стала проникать во все сферы нашей жизни. Умные дома, умные счётчики и сложный бухгалтерский софт. Мобильные приложения на любой вкус. Выяснилось, что даже тем компаниям, которые считались неайтишными, нужны были программисты — в итоге они стали перетягивать разработчиков из IT в свои отрасли.

Потом дефицит стали усиливать и другие факторы:

• Миграция. Айтишники продолжают уезжать или за границу или из небольших городов в миллионники. Кроме того, некоторые специалисты уходят в другие отрасли.
• Пандемия. С приходом COVID-19 даже традиционно офлайновые бизнесы обратили внимание на цифровизацию и IT.
• Отстающая система образования. Например, в начале 2010-х, когда вырос спрос на мобильную разработку, вузам пришлось переписывать образовательные стандарты и утверждать новую программу. Однако на это ушли годы и новые программы устарели ещё до выпуска свежеиспечённых программистов.

Пандемия ускорила отток разработчиков из России

Крупные корпорации всё чаще обслуживаются такими же крупными аутсорсерами. В основном в них работают индийцы и китайцы. Это главные рабочие руки международного рынка IT-аутсорсинга, потому что их — миллионы. Они живут в огромных программистских кампусах, где построены оснащённые техникой опенспейсы на тысячи человек.

Когда началась пандемия, индийцев выгнали из опенспейсов, а работать из дома они не могут: там такая нищета, что все заработанные деньги программисты отдают своим большим семьям. К тому же далеко не везде есть интернет. И вот приходит индиец домой: у него ни компьютера, ни интернета. Из-за этого рынок с началом пандемии потерял огромное количество рабочих рук.

И поэтому технологические компании стали присматриваться к другим рынкам. Сначала США обратили внимание на Мексику и Колумбию. Последняя всегда считалась «наркостраной», а сейчас стремительно развивается в IT-аутсорсинге. Потом они начали выходить и на более далёкие страны евразийского континента — Россию, Украину и Беларусь. Да, часовые пояса тут сильно отличаются, зато полно отличных IT-специалистов.

И получается, что раньше разработчик из условной Тюмени или Тамбова работал в своём городе и не видел больших возможностей. А теперь к нему в LinkedIn приходят рекрутеры из США и говорят: «А пойдём к нам работать. Будешь получать 75–85 тысяч долларов в год». Конечно, он бросает свою работу и уходит на удалёнку в западную компанию. И что в итоге происходит с рынком внутри страны? Правильно, специалисты дорожают, а кадровый голод растёт.

При этом на украинских разработчиков спрос выше, потому что из-за политики и последних событий белорусские разработчики стали токсичными для западного рынка. Ведь всегда есть риск, что введут новые санкции и компания, которая захочет оплатить услуги белорусских подрядчиков, просто не сможет этого сделать.

Похожая ситуация произошла с Россией после событий 2014 года. Некоторые американские компании отказывались нанимать российских разработчиков, если у них не было банковского счёта в другой стране. Говорили, что не могут свободно платить в Россию. Ни в каких официальных документах не найти запретов на переводы денег из США в Россию. Но компании-заказчики говорят, что американские банки и фискальные органы постоянно придумывают препятствия. С Украиной таких проблем нет, потому спрос на специалистов там выше и они зарабатывают много.

Сейчас западные компании используют Украину, Белоруссию и Россию как «сырьевую базу» из-за того, что лишились китайского и индийского рынков. Рано или поздно эти рынки вернутся, но когда — неизвестно.

Курсы по программированию нужны, потому что закрывают дефицит кадров

Вернёмся в 2005 год. Тогда я впервые столкнулся с кадровым дефицитом в IT и понял, что нужно менять подход к обучению. В кадровом агентстве мы стали тестировать программистов и определять недостающие скиллы. Так пришли к выводу, что нужны курсы, которые поставят обучение разработчиков на поток. Но в то время мне не хватало ни административных, ни финансовых ресурсов.

Только в 2011 году я запустил «IT-Академию». Перед запуском мы исследовали рынок Новосибирска и выяснили, что компании были готовы трудоустроить 1200 разработчиков. Если бы этот спрос удовлетворился, то бизнес генерировал бы ещё около 800 рабочих мест в год. Вся областная система образования ежегодно выпускала примерно 470 айтишников — 400 инженеров с дипломами вузов и 70 выпускников техникумов. Разрыв между спросом и предложением был минимум двукратный, ведь не все выпускники собирались работать по специальности.

В академии работало не больше 50 человек, но мы выпускали даже больше технарей, чем областные вузы и техникумы вместе взятые: 500 у нас против 470 у них. Но даже это не закрывало потребности рынка. 70% наших выпускников устраивались на работу в первые три месяца, а из выпускников вузов и техникумов — лишь 20–30%. Остальные учились ради корочки и не собирались работать по специальности. Хотя на работу тогда брали всех: достаточно было показать диплом — и место в компании ваше.

Этот техникум стал площадкой, на которой встречались работодатели и студенты. В итоге компании, которые хотели получить специалистов, организовывали на базе техникума собственные лаборатории для самых толковых ребят. Там их обучали разным профессиям: разработке сайтов, системному администрированию, информационной безопасности. А после обучения брали на стажировку, а затем трудоустраивали.

Курсы помогают пережить кадровый кризис. Без них было бы гораздо хуже, ведь отток специалистов, которых и раньше не хватало, постоянно растёт. Но на курсах готовят джунов, а не самостоятельных разработчиков. Компании придётся пару лет обучать новичка, прежде чем он начнёт приносить пользу. Пока скорость появления в индустрии новых кадров недостаточно высока, чтобы насытить рынок.

Сейчас растут новые отрасли, в частности крипторынок. Хайп прошёл, мошенников почти нет — остались более или менее приличные проекты и компании. На криптомир стали обращать внимание не просто любители наживы и авантюристы, но и крупные хедж-фонды. Отрасль растёт бешеными темпами и требует IT-специалистов.

Ещё один тренд — беспилотные транспортные средства. Все ведущие автомобильные компании разрабатывают автопилотируемые модели, и для этого тоже нужны разработчики. Технологии бегут настолько быстро, что устаревшие системы образования за ними не успевают.

Образовательные компании сейчас пытаются понять, как правильно, быстро и качественно учить людей. На одних курсах чему-то обучают за один-два месяца, а на других программа рассчитана на один-два года. Какой подход правильный — покажет время. Не все курсы одинаково полезны и не всегда готовят как нужно, а некоторые и вовсе являются способом относительно «честного отъёма денег у населения».

Растёт разрыв между зарплатами айтишников и других специалистов

Я встречал людей, которые в 45 проходили курсы и уходили в разработку. Но в России совершить такой вираж сложнее из-за повсеместного эйджизма. Впрочем, такая же проблема есть в Беларуси и Украине. На Западе легко найти работу в 45, правда, иностранные джуны там не нужны. Компании предпочитают нанимать сеньоров или мидл+ из других стран.

Мне кажется, мы сейчас наблюдаем настоящую катастрофу на российском IT-рынке. Если из аутсорсной компании будут уходить специалисты высокого уровня, она потеряет экспертность и больше не сможет брать серьёзные заказы.

Поэтому российские IT-компании вынуждены поднимать зарплату разработчикам, чтобы они не переходили в западные компании на удалёнку. И процесс роста зарплат на рынке пока не останавливается и приводит к тому, что компании, которые больше не могут поднимать зарплату, или закрываются, или продаются более крупным.

Идёт передел рынка IT-аутсорсинга в странах бывшего СНГ. И в итоге получится так, что западные компании получат айтишников, владеющих языком, и будут платить им западные зарплаты. А российские будут нанимать на работу тех, кто не владеет языком. И будут платить им существенно меньше. Таким образом настроится баланс рынка в ближайшие месяцы-годы.

А пока процесс идёт, зарплаты айтишников выросли до такой степени, что в разы превышают средние доходы неайтишников. И это привлекает всё больше людей в IT-отрасль. Что тоже хорошо, так как позволит насытить рынок труда, повысить средний доход и уровень жизни населения. Ну и в конце концов остановит эту бешеную гонку заработных плат.