«Рипли» образца 2024: какой получилась новая экранизация романа Патриции Хайсмит

4 апреля на стриминге Netflix вышел сериал «Рипли» по мотивам романа Патриции Хайсмит о гениальном преступнике. В главной роли — Эндрю Скотт, Мориарти из «Шерлока» и священник из «Дряни». Разбираемся, каким получился талантливый мистер Рипли на этот раз, каким мы встречали его раньше и при чём тут Караваджо.

Сюжет

Томас Рипли — мелкий аферист и жулик на доверии в Нью-Йорке рубежа чопорных пятидесятых и раскованных шестидесятых. Он кое-как сводит концы с концами — и тут подворачивается роскошная перспектива: богатый судовладелец Герберт Гринлиф принимает его за близкого друга своего сына Дикки. Тот давно живёт в Европе, где расслабляется на итальянском пляже в компании подружки Мардж, воображает себя художником, пьёт — в общем, транжирит отцовские деньги и не собирается взрослеть.

Вот Гринлиф-старший и предлагает: может, Рипли съездит и по-дружески уговорит Дикки взяться за ум, вернуться и принять бразды правления семейным бизнесом? Все расходы — за счёт мистера Гринлифа.

Для нищего мошенника это подарок судьбы. Он едет в Италию, находит Дикки, очаровывается его образом жизни — и разрабатывает план занять место Гринлифа-младшего, тратить его деньги, кататься на его яхте, носить его одежду… Талантливый мистер Рипли, по его собственному мнению, заслуживает такой награды — в отличие от трутня Дикки.

Книга

Психологический триллер Патриции Хайсмит «Талантливый мистер Рипли» вышел в 1955-м, а в следующем году был номинирован на премию Эдгара Аллана По как лучший детективный роман. Потом были ещё четыре «риплиады» (в которых герой убил аж 10 человек), множество премий и экранизаций. Из всех антигероев писательницы именно Томас Рипли стал архетипом обаятельного, вежливого, интеллектуального преступника, способного перевоплощаться до неузнаваемости. В то же время — хитрого, практичного, бессовестного и безжалостного.

Хайсмит с детства увлекалась чтением литературы по психопатологии. Впрочем, она знала о том, как работает расстроенная психика, не только из книг. Писательница страдала от тяжёлых отношений с матерью и от алкогольной зависимости, была одинокой в личной жизни и предпочитала людям кошек и улиток.

Казавшаяся знакомым тяжёлой, неприятной, жестокой, Хайсмит писала блестящие детективные романы. Английский классик XX века Грэм Грин назвал её «поэтом опасений». Мрачные атмосферные книги Хайсмит открывали читателю окно в мир преступника, заставляли испытывать тревогу, оборачиваться на тёмных улицах и перепроверять, заперт ли дверной замок.

В то же время писательница была безжалостной к психопатам, дотошно проникая во все уголки их больного мозга. Как сказал её биограф Эндрю Уилсон: «Я думаю, её будут помнить как одного из величайших картографов криминальной психопатологии». Беспристрастность не означала неприязнь или осуждение: Хайсмит писала, что «психопат — это обычный человек», который «позволяет себе больше, чем ему позволяет мир». Кстати, некоторые свои письма Патрисия подписывала так: «Пат Х., псевдоним — Рипли».

Пять киновоплощений Рипли

Неудивительно, что за Рипли ухватились кинематографисты. Трикстеры, мошенники, пройдохи: от Локи до Остапа Бендера — всегда занимали людей. В них есть витальная сила: они никогда не теряют оптимизма, выживают в любых обстоятельствах. А ещё нас притягивают тёмные стороны личности — то, что есть в каждом и в чём мы не готовы признаться даже себе.

Во всех экранизациях Рипли — разный, многоликий (каким ему, хамелеону, и положено быть). Он и почти мистический странник-американец в шляпе «стетсон» в кислотно-красивом триллере Вима Вендерса «Американский друг» — там Рипли сыграл Деннис Хоппер. И уже пожилой, элегантный, но даже более опасный Рипли Джона Малковича — эдакая акула, привыкшая к крови. Таким он предстал в «Игре Рипли» Лилианы Кавани. А ещё был довольно проходной плейбой-авантюрист в «Возвращении мистера Рипли», где его играет Барри Пеппер (набожный снайпер из «Спасти рядового Райана»).

А главных киновоплощения — два. В 1960 году в фильме французского корифея Рене Клемана «На ярком солнце» Тома сыграл не кто-нибудь — сам Ален Делон. Тогда 23-летний актёр только начинал карьеру, и роль Рипли стала для него трамплином. А ещё первоначально Делон должен был сыграть не Рипли, а Гринлифа. Иронично, учитывая, как в романе сам Рипли мечтает перевоплотиться в своего приятеля.

Томный красавец Делон, будто сотканный из неаполитанского зноя, создал героя, одержимого прежде всего собой. В одной из главных сцен, примеряя одежду Гринлифа, Делон-Рипли, приблизившись к зеркалу, жадно глядит на самого себя — так гляделся в воду античный Нарцисс, готовый слиться со своим отражением в поцелуе. Ему нет дела ни до кого другого, он амбициозен и самоуверен. Обман, подлог, убийство его совершенно не смущают.

Когда в 1999 году Энтони Мингелла взялся снимать свою версию книги, он придумал Рипли, полностью противоположного делоновскому. Какой он, указано в начальных титрах: «Невинный, загадочный, тоскующий, скрытный, печальный, одинокий, озадаченный, смущённый, любящий, музыкальный, одарённый, умный, красивый, нежный, чувствительный, преследуемый, страстный, талантливый мистер Рипли».

Его мог сыграть Леонардо ДиКаприо, но в итоге Мингелла пригласил Мэтта Деймона. И хорошо: в нём есть какая-то беззащитность и робость. В этом фильме Деймон не так красив, как ДиКаприо и Делон: бледный, худой, вовсе не жестокий, он искренне и безответно влюблён в гламурного аполлона Дикки (Джуд Лоу). И убивает-то он его случайно, защищаясь. Но после водоворот событий, страхов и желаний затягивает его уже навсегда. Деймоновский Рипли не может прекратить творить зло — даже, возможно, не желая того. А вместе с ним и зритель, сочувствуя герою, морально капитулирует.

Покойная к тому времени Хайсмит, возможно, презрительно отнеслась бы к такому Рипли-слабаку. Как говорил Мингелла: «Я не хотел снимать кино про человека, который убивает и не терзается угрызениями совести. Меня это не интересует… Фанаты оригинальной истории могут сказать, что я совершенно упустил суть книги».

«Рипли» от Netflix

Нетфликсовский Рипли не похож ни на одного из предыдущих. Сериал снял режиссёр Стивен Зеллиан, больше известный как прекрасный сценарист. Это он написал «Банды Нью-Йорка», «Ирландец», «Миссия невыполнима»; а за «Список Шиндлера» получил «Оскар». Ему не привыкать создавать истории о людях, живущих на краю разумного, законного, морального. Или всего вместе.

Уже первый кадр выдаёт кровавое нутро истории: тёмный силуэт в шляпе тянет по лестнице вниз бездыханное тело, бьющееся головой о каждую ступеньку. Зловеще протянувшиеся тени, неустойчивая диагональ лестницы — всё это из Хичкока, из нуар-фильмов пятидесятых, если не из ужасов немецкого экспрессионизма. За убийцей внимательно следит роскошный кот — и, вполне в духе Эдгара По, ненароком мочит лапки в луже крови. Впрочем, многие знают, чем кончится дело. В этом сложность с известными книгами. Но Зеллиан стремится удивить не интригой сюжета, а тем, как он его интерпретирует.

Кровавость тут умеряется монохромностью: «Рипли» — целиком чёрно-белый сериал. Глаз забывает о цвете через пять минут; и кажется, что эти оттенки серого насыщенней любых ярких палитр. Как этого добивается оператор Роберт Элсвит (тоже звезда — снимал все главные фильмы Пола Томаса Андерсона) — непонятно.

Детали потрясают своим великолепием. От потёртостей на столе, где стоит печатная машинка Рипли, до шершавости бумаги визиток, влаги мостовой, капель пота на лбу афериста, выкручивающегося из очередной неловкой ситуации. Всё это красиво даже как-то чрезмерно: словно перелистываешь роскошный альбом по искусству, испытывая легкое чувство стыда за действие в общем бессмысленное.

Всё это очень подробно, несуетливо. «Рипли» — сериал принципиально размеренный, как стук механизма в дорогих наручных часах Гринлифа, которые нам всё время показывают. Если Рипли едет на лифте — мы проследуем с ним сквозь все этажи от первого до последнего. Если общается с портье, таксистом, полицейским, запутывая следы по Италии, — мы услышим все фразы, все вежливые формальности. Всё это крайне растягивает пространство сериала, создаёт некую ёмкость, вакуум. Который, конечно, заполнен невероятной красотой — но вот чем ещё?

Эндрю Скотт — Рипли

Рипли играет Эндрю Скотт. Его, конечно, помнят и по сексуальному священнику в «Дряни» — но самой известной его ролью стал Мориарти в «Шерлоке» от BBC: первоклассный стратег, ироничный манипулятор, демонический садист…

Скотт, без сомнения, подходящий актёр на роль психопата и афериста. Но вообще-то его надо было брать на эту роль лет двадцать назад. Сюжет «Талантливого мистера Рипли» — это история о юности, о золотой молодёжи и начинающем мошеннике, который рвётся в этот круг… Скотту сорок семь. Дикки (его играет музыкант и актёр Джонни Флинн) похож на Марлона Брандо в расцвете лет — с таким же печальным, обречённым взглядом и грустно опущенными уголками рта. Мардж (Дакота Фаннинг) — не юная тусовщица, а зрелая женщина. Вне возраста, впрочем, смотрится ещё один друг Дикки, Фредди Майлс (его играет небинарный ребёнок Стинга Элиот Самнер).

Вдобавок в названии нет ни слова про «талант» мистера Рипли. Если делоновский Том был влюблён в себя, а деймоновский — в Дикки, то персонаж Скотта не любит никого. В нём нет никакой лёгкости — орудия, которым Рипли должен сражать наповал. Это необаятельный, замкнутый, асексуальный и неловкий тип с неприятной ухмылкой. Убийство ему даётся легче лёгкого, а с живыми людьми откровенно тошно — лучше с трупами или с вещами. Почему Гринлиф решает возиться с этой молью? Как этому неприятному человеку удаётся водить за нос друзей Дикки, полицию и лендлордов? Как у него получается перевоплощаться? Особенно задаёшься этими вопросами, когда Рипли предстаёт перед опытным инспектором, нацепив неубедительный парик и бороду, — и это сходит с рук.

Похоже, для режиссера Зеллиана одинаково не важны как цвет, так и формальные детали дела. Он активно — пожалуй, чересчур активно — намекает на то, что перед нами трагедия не хуже античной или шекспировской, наполненная отсылками. Отовсюду на героев взирают то античные лики, то сфинксы, то амуры, то фигуры с картин художника-преступника Караваджо, с которым немедленно отождествляет себя Рипли.

Всюду расставлены символы, не то чтоб намекающие, а прямо тычущие пальцем. Рипли учит итальянский, слушая пластинку, и та твердит: «Это моё. Дай мне денег». В парфюмерном магазине ему попадаются надписи Vanitas и Non cuique datum. А кровь одной из жертв красиво окропляет картину с античной битвой. Самый удачный символ-сюрприз будет ближе к концу: Рипли встречает другого афериста, пожилого, которого играет не кто иной, как Джон Малкович. Два Рипли, молодой и старый, смотрят друг на друга понимающе и ухмыляются: Рипли жил, Рипли жив, Рипли будет…